XXXV.
КАБУД-ПУТЕШЕСТВЕННИК
СКАЗКА.

   На берегах Эвфрата
Жил пахарь, именем Гассан,
Смиренный, добрый мусульман,
Который не имел, ни серебра, ни злата;
Имел осла, любил его как брата
Лелеял, чистил и кормил,
И качества его он всем превозносил.
На утренней заре и солнца на закате
На нем наш пахарь разъезжал
И повода из рук, задумавшись, бросал,
Уверен будучи в своем осле и брате,
Что верно привезет Гассана он домой.
И подлинно — признаться должно,
Осел был умница прямой,
Красавец; выступал он гордо, осторожно;
Ушами длинными приятно шевелил
И взором ласковым Гассана веселил.
Но, впрочем, красота наружная пленяет,
А счастья никому она не доставляет.
Ум надобен; осел с рассудком точно был;
Под ношею своей не спотыкался
По сторонам не озирался
И по утесам он чиннехонько ходил,
Как ходят богачи по гладкому паркету.
Известный Сади говорит,
Что истинный рассудок состоит
Единственно лишь в том, чтоб, следуя совету
Великих мудрецов, под ношей не кряхтеть,
Уметь се носить — и, в случае, терпеть.
Однажды наш Гассан рысцою
Поехал на осле в ближайший городок;
И вот с ним встретился седой дервиш с клюкою.
Гассан ему поклон. «Здорово, мой дружок»,
Сказал дервиш: «великий наш пророк
«Да ниспошлет тебе свое благословенье!
«Какой же у тебя прекраснейший осел!»
— «Честный отец, он мне товарищ, утешенье,
«И красоту свою понятьем превзошел;
«Послушен, добр, дорогу всюду знает;
«Я брошу повода. ..а он идет, идет
«Все далее вперед.
«Не я его, меня дружище сберегает.
«За десять томанов осла я не продам». —
      «Я сотню дам»
— Святоша возразил — «и с радостью большою».
Гассан любил осла и сердцем, и душою;
Но столько денег получить,
Разбогатеть!... Что делать? Так и быть!
Хотел махнуть рукою —
Как вдруг дервиш вскричал:
«Напрасно продавать осла я убеждал;
«Он должен быть тебе любезен;
«Жалеешь ты о нем: я вижу по глазам;
«Послушай, друг! Обоим вам
«Я быть могу полезен»
«Умеет ли, скажи, осел твой говорить?»
— «Нет, кажется, ни слова».
«Читать, писать, судить
«О мире, что в нем есть и доброго, и злова?»
— «Не думаю». — «Он, может быть,
«К иному приложил охоту, попеченье —
«И верно географ, историк, философ?»...
Наш пахарь в изумленьи,
— «Святый пророк!» сказал: «не только всех ослов,
«Тогда бы и меня он превзошел в ученьи!
«Осел и философ!» — «Диковинки в том нет!
«Такие ль чудеса случались под луною?
«Обман не сроден мне; я дам тебе совет:
«Возьми мой кошелек, иль отпусти со мною
«Ты в Мекку друга своего;
«На время можно разлучиться,
«И путешествие полезно для него.
«В отчизну он свою ученым возвратится:
«Он будет говорить на многих языках,
«Читать и Алкоран, и воспевать в стихах
«Движение миров и красоту природы;
«Узнает, как живут все прочие народы;
«Год протечет... Осел увидится с тобой!
«Я смело уверяю,
«Что будешь скоро ты с несметною казной.
«Решись: сто томанов, иль в Мекку?»
   — «Отпускаю!»
Воскликнул наш Гассан: — «ударим по рукам!
«Вот мой осел! По пустякам
«Златого времени я тратить не желаю.
«Какая слава мне, какая будет честь,
«Когда на мудреца верхом изволю сесть;
«Когда меня, смиренного Гассана,
«Поднимет на хребет учитель Алкорана!
«Счастливый путь, отец святой!...»
И дело сделано. — С осла Гассан слезает,
Целует с нежностью, с слезами провожает:
— «Прости, Кабуд, мой друг! Прости, пророк с тобой!
«Для счастья твоего, красавец дорогой,
«Идешь ты странствовать по свету;
«Послушен будь; молись почаще Магомету,
«И возвратись скорей философом домой!»
На доброго осла вскарабкался святоша,
Поехал; вслед кричит наш пахарь: «Через год,
«Смотри я жду тебя!» — А сам... пешком идет,
И спину бедного согнула крюком ноша.
   Доплелся кое-как
   В деревню наш бедняк
И говорит: «Осел поехал мой учиться;
«Великим мудрецом, конечно, возвратится,
«И ровно через год мы будем вместе жить.
«Увидите, друзья! — Теперь ни слова боле!
«Пусть странствует Кабуд по воле,
«Хотя и тяжело подчас пешком ходить!..»
Горюет наш Гассан, а дни текут за днями.
Дервиш с товарищем объехал много стран:
Всю Анатолию, обильную плодами.
Обширный Диарбек, торгующий слонами
И наделяющий шелками персиян.
Проходят и Алеп, богатый жемчугами,
Касарию, Моссул, Эдессу и Гарам,
Где, по преданиям, родился Авраам.
«Вот здесь» — наш богомол почтенный
   Кабуду говорил —
«Несчастных Персиян Филиппов сын разбил;
«А там, царем Понтийским раздраженный
«Иулий, славой озаренный,
«Пришел, увидел, победил!»
Кабуд не отвечал ни слова,
Но от внимания большова
Ушами хлопал и зевал,
А между тем его святоша погонял...
Вот наши странники пристали к каравану.
Который с грузом в Мекку шел.
      Описывать не стану,
Какое множество нашел
Кабуд тут мудрецов, врачей и астрологов,
Историков и филологов,
Художников и рифмачей
И разных языков искусных толмачей.
Какой же случай для ученья!..
Один читал свои о мире рассужденья;
Другой отыскивал источник всем словам,
И, будучи башкир, речь длинную готовил,
В которой уверял, что праотец Адам
Башкирским языком беседовать изволилъ
С прекрасной Эввою своей.
На правой стороне брюхастый стиходей
Достойнейших писателей злословил
И пасквили писал на сочиненья их,
А помнил сам в душе один известный стих,
Которым он воспет в поэме был шутливой.
В соседстве от него, под зонтиком, лежал
Истолкователь снов, надутый, горделивой;
В руках сонник он с важностью держал
   И в будущем читал,
А настоящего и знать не добивался.
Кабуд все слушал, примечал
   И, молча, просвещался.
Приближился к концу несчастный, скучный год;
Гассан Кабуда ждет, да ждет,
   И в горести глубокой
Он, сидя вечером у хижины своей,
Вздыхая говорит: «Скажи, дервиш жестокой,
«Что прибыли в уме и святости твоей?
   «Кабуда ты меня лишаешь;
«Работаю вседневно я один,
«А ты на нем, как знатный господин,
   «Покойно разъезжаешь.
«Как прежде весело я жил!
«В трудах моих осел помощник верный был.
«Я в одиночестве изнемогаю ныне,
«И будет ли конец
«Гассановой кручине?»
Сказал... и что ж? Честной отец
Тащится на осле в долине. —
«Вот он, вот он!» Гассан в восторге закричал.
Дервиш к избушке подъезжает
«Где милый мой Кабуд?» наш пахарь вопрошает.
— «Неужель своего ты друга не узнал?
«Вот он!» — «О, Магомет! Товарищ мой хромает
«И спотыкается?» — «Не спорю, но душой
«Он не споткнется вечно».—
«Да где же глаз другой?
«Он крив, урод.» — «Конечно!
«Но разве мудрецом не может быть кривой?
«И в книге сказано пророком:
«Одним, но прозорливым оком,
«Нам должно проницать в сердца».—
«Какой он прежде был дородный, величавой,
«А ныне вижу в нем срамца».
— «Дородность ничего не значить перед славой,
«Перед ученьем мудреца» .—
«Итак, Кабуд учен?» — «Он — философ великий
«И знает хорошо восточные языки,
«Не запинаясь, говорит;
«И верь, что здесь он всех в селеньи удивит.
«Прости! Мне недосуг, и квиты мы с тобою»! —
   «Прости, святый отец»!
   «А ты, Кабуд, любезнейший мудрец,
«На место прежнее прошу идти за мною!»
Уже далеко наш дервиш.
Гассан товарища ласкает,
И с умиленьем вопрошает:
«Что ты, мой друг, не говоришь?
«Устал, конечно, от дороги;
«Поди и отдохни; твои трясутся ноги,
«А у меня все есть: солома и овес.
«Я вижу, что труда ты много перенес;
«Ты завтра все расскажешь
«И философию, и разум свой докажешь.
«Спи, мой сердечный, будь здоров!»
Проходит ночь. Гассан соседям обьявляет,
Что у него в хлеве ученый философ,
   Хоть родом из ослов,
   И всех на смотр сзывает.
Толпою жители бегут.
Гассан кричить: «Вот мой Кабуд!
   «Он говорит стихами по-башкирски
   «И прозою по-сирски.
«Ученья своего не будет он таить;
«Прошу пожаловать и с ним поговорить.»
Старик, с плешивой головою,
И длинною до чресл висящей бородою,
Выходит из толпы и, низко поклонясь,
К ученому ослу с учтивостью взывает:
«Имеет ли земля с небесной твердью связь,
«И для чего луна рогатая бывает?
«Надеюсь» — говорит — «ты не вменишь в вину,
   «Мудрец четвероногой,
«Что школы сельския учитель я убогой
«Испытывать хочу ученья глубину».
   Кабуд в ответ ни слова:
И шайка остряков была уже готова
Над бедным пахарем шутить. —
«Помедлите, друзья,» сказал Гассан смиренный:
«Молчания виной стыдливость может быть;
«Кабуд философ несравненный,
«Я смело уверяю вас.»
— «Постойте» — возгласил сапожник толстобрюхой,
Забавник, балагур, охотник до проказ:
«Вы дайте волю мне. Философ вислоухой,
«Скажи скорей, который час»? —
Кабуд зашевелил ушами,
   Собранье осмотрел,
Расширил ноздри и, ногами
Затопав, он махнул хвостом и заревел.
— «Прекрасно говорит философ новый с нами,»
Сапожник с смехом закричал.
Гассан, в отчаяньи, дубину в руки взял
   И ею потчевал Кабуда.
«Напрасно бьешь осла» — сапожник продолжал —
«Скажи, сосед, откуда
«Такие в голову нелепости ты взял,
«Что может твой осел нас удивить ученьем
   «И говорить как философ?
«Где видел ты ослов
«С умом и просвещеньем?
   «Дервиш смеялся над тобой;
«Ему пешком идти казалось очень трудно,
   «А ты, с пустою головой,
«Святошу наградил Кабудом безрассудно.
«Живут здесь разным ремеслом,
«И этому, сосед, не должен ты дивиться;
   «А кто поехал в путь ослом,
«Ослом и возвратится».